Лытдыбр

И вот я предчувствую очередную бессонную или полубессонную ночь. Потому что устала, а когда устаю, я плохо сплю. Все у меня наоборот. И крутится в голове стихотворение, вернее, всплывает клочьями, потому что я его полностью уже не помню. Кажется, я полностью не помню ни одного стихотворения, а раньше не заучивала - запоминала с лёгкостью... Но это он. Возраст.
А все же стихотворение прилетело и будоражит. Какого-то самим поэтам. Радуюсь, что я не поэт и не актриса. Это самое тяжёлое из всего творческого, мне кажется.
А звёзд я не видела так давно...

Арсений Тарковский

ТЕЛЕЦ, ОРИОН, БОЛЬШОЙ ПЕС

Могучая архитектура ночи!
Рабочий ангел купол повернул,
Вращающийся на древесных кронах,
И обозначились между стволами
Проемы черные, как в старой церкви,
Забытой Богом и людьми.
Но там

Взошли мои алмазные Плеяды.
Семь струн привязывает к ним Сапфо
И говорит:

'Взошли мои Плеяды,
А я одна в постели, я одна.
Одна в постели!'

Ниже и левей
В горячем персиковом блеске встали,
Как жертва у престола, золотые
Рога Тельца
и глаз его, горящий
Среди Гиад,
как Ветхого завета
Еще одна скрижаль.
Проходит время,
Но - что мне время?
Я терпелив,
я подождать могу,
Пока взойдет за жертвенным Тельцом
Немыслимое чудо Ориона,
Как бабочка безумная, с купелью
В своих скрипучих проволочных лапках,
Где были крещены Земля и Солнце.
Я подожду,
пока в лучах стеклянных
Сам Сириус -
с египетской, загробной,
собачьей головой -
Взойдет.
Мне раз еще увидеть суждено
Сверкающее это полотенце,
Божественную перемычку счастья,
И что бы люди там ни говорили -
Я доживу, переберу позвездно,
Пересчитаю их по каталогу,
Перечитаю их по книге ночи.
1958