Флэшмоб от ![]()
abadesa.
По-моему, я так много и подробно пишу про себя в блоге, что неизвестных фактов не осталось, за исключением фактов о личной жизни и сексуальных предпочтениях, но ими я как-то не готова делиться.
Но попробую все же - пять фактов... Может, кто-то чего-то из этого не знает или не подозревает о масштабах катастрофы.
1.Волшебство. Я отчаянно люблю волшебство. Нет, я в него не верю, но ужасно хочу поверить, ужасно хочу однажды получить доказательство, что на самом деле волшебство существует. Что однажды я вдруг разгляжу что-нибудь… или истинный облик кого-нибудь… Сцена в «Принце крови», где Кристиан и Катрин намазали глаза эльфийской мазью и видят Париж без гламора – это концентрат моей фантазии и желания. Сцена в «Заговоре призраков», где Джеймс показывает Лавинии парк Медменхема и живущих там существ без гламора – опять же…
О, Лавиния бы полжизни отдала за то, чтобы узнать, что же он видит! Но без особой мази, которой, согласно легендам, мажут глаза подменышам, не научишься видеть мир таким, какой он есть на самом деле. Однако фейри имеют привычку выкалывать глаза смертным, укравшим хоть каплю этой мази. Интересно, согласилась бы она пожертвовать зрением за то, чтобы хоть раз увидеть мир – настоящим? Ибо то, что видят смертные, – всего лишь морок, завеса, созданная магией фейри.
Вот как-то так и у меня. Только некому взять меня за руку и показать все это.
Боюсь, для Красного Колпака я была бы легкой добычей.
...Можно обвинить меня в том, что Лавиния - моя Мери-Сью (хотя все образы создавались совместно и проговаривались их функции в романах), но Кристиан и Катрин - уж точно ни единым словом не мои персонажи, мои - только волшебные видения.
2. Деньги. У меня очень сложные отношения с деньгами.
Ненавижу, когда я отвечаю за чужие деньги, это ужас, чем быстрее я отдам деньги владельцу, тем легче мне будет. (Нет, это не к тому, чтобы друзья-иностранцы, за которых я получаю деньги в издательствах, мучились чувством вины и искали кого-то еще, кто получит их деньги; дело есть дело, и дальше все будет так же, тем более, что я люблю быть полезной хоть в чем-то; но всегда присутствует судорожное желание как можно скорее отдать чужие деньгивладельцам).
Ненавижу брать взаймы. Только у очень близких и только на кратчайший срок, как если в магазине мне не хватает для уплаты – но я уже сегодня переведу на карточку тому, кто мне дал… Впрочем, подобные ситуации крайне редки. Большую сумму, 300 долларов, я брала взаймы у ближайшей подруги Керуны. В 1998 году. И до сих пор ей очень благодарна.
Давать деньги взаймы тоже не люблю. Не откажу, но меня это напрягает.
И очень напрягает, когда слышу о ком-то, что он берет в долг и долго не возвращает.
Одна из самых жутких для меня книг - вернее, книжных саг - Софи Кинселла, книги про шопоголика. Героиня постоянно в долгах! А еще постоянно в магазинах. Два ужаса в одном.
3. Животные. Животных я жалею больше, чем людей. Не могу смотреть фильмы и читать книги, где животные страдают.
Мучаюсь, читая дореволюционные журналы и письма, главное светское развлечение – охота. Мучаюсь, видя охотничьи трофеи на стенах в замках. Эта часть ушедшей жизни меня пугает гораздо больше, чем жестокое обращение с детьми и бесправие женщин.
Особенно чувствительна я к теме собак. Собаки - мое все. За любовь к собакам я Некрасову прощаю его охотничий азарт.
Самое страшное произведение в моей жизни – рассказ Бунина «Последний день». Читала всего один раз, в юности, до сих пор помню в подробностях, словно фразы выжгли у меня в мозгу. Вот что я хотела бы забыть… Ластиком стереть из памяти. Насовсем. Но вот эту-то гадость забыть и не получится.
4. Слова. Надеюсь, хоть в этом пункте не растекусь мыслию по древу... Слова для меня важны. Может, потому что я ими работаю, ими питаюсь, ими развлекаюсь. Я понимаю, что не всем нравится выражать свои чувства (симпатию, дружбу, любовь) через слова, не все умеют, не все хотят, многим дискомфортно, и выражения всех этих чувств существуют и отлично считываются, даже когда - без слов. Но слова все же очень важны. Когда я слышу (или читаю - мне адресованное) облеченное в слова что-то... скажем, важное, выражение позитивных чувств ко мне, - это для меня важно, это я воспринимаю остро, словно через слово чувство сразу проникает в кровь (разумеется, я достаточно большая девочка, чтобы отфильтровать реальную симпатию от просто слов).
5. Одежда. Вернее, приобретение одежды. Я ничего – НИЧЕГО – не понимаю в одежде. Очень хочется наряжаться, уж старость близко, недолго наряжаться осталось, но я не понимаю, какие вещи мне идут, а какие нет, какие цвета идут, а какие нет, не умею комбинировать… Для меня идеально купить комплектом: вот эту кофточку с этими шальварами… А подбирать – мука мученическая.
Я вроде бы и люблю одежду, особенно если надену и вижу, что хорошо и мило. То есть, мне не все равно, что на мне надето. Но когда я оказываюсь в магазине, мой мозг просто парализует. Все эти вещи сливаются в единое цветовое пятно… Я только знаю, что я не люблю: ярко-розовый цвет, обтягивающие вещи (на себе), люрекс и пайетки.
При всем при этом люблю странную и причудливую одежду. Но совершенно, совершенно не умею сочетать.
И если мне попадается свитер, который мне идет, я способна купить несколько штук разных цветов. Да. У меня есть три одинаковых свитера (зеленый, темно-серый и светло-серый) и три одинаковых кофточки (кофейная, серая и зеленая).
А еще в магазинах много людей и орет музыка. Я там так быстро устаю и настолько полностью опустошаюсь, как нигде вообще. Магазины - какое-то вампирическое в плохом смысле место.
Кроме книжных, конечно. Но там обычно и музыка не орет.
Не знаю, было ли это интересно. Но я обещала, что напишу.
Я даже не уверена, что создатели флэшмоба имели в виду именно такие факты.
abadesa.По-моему, я так много и подробно пишу про себя в блоге, что неизвестных фактов не осталось, за исключением фактов о личной жизни и сексуальных предпочтениях, но ими я как-то не готова делиться.
Но попробую все же - пять фактов... Может, кто-то чего-то из этого не знает или не подозревает о масштабах катастрофы.
1.Волшебство. Я отчаянно люблю волшебство. Нет, я в него не верю, но ужасно хочу поверить, ужасно хочу однажды получить доказательство, что на самом деле волшебство существует. Что однажды я вдруг разгляжу что-нибудь… или истинный облик кого-нибудь… Сцена в «Принце крови», где Кристиан и Катрин намазали глаза эльфийской мазью и видят Париж без гламора – это концентрат моей фантазии и желания. Сцена в «Заговоре призраков», где Джеймс показывает Лавинии парк Медменхема и живущих там существ без гламора – опять же…
О, Лавиния бы полжизни отдала за то, чтобы узнать, что же он видит! Но без особой мази, которой, согласно легендам, мажут глаза подменышам, не научишься видеть мир таким, какой он есть на самом деле. Однако фейри имеют привычку выкалывать глаза смертным, укравшим хоть каплю этой мази. Интересно, согласилась бы она пожертвовать зрением за то, чтобы хоть раз увидеть мир – настоящим? Ибо то, что видят смертные, – всего лишь морок, завеса, созданная магией фейри.
Вот как-то так и у меня. Только некому взять меня за руку и показать все это.
Боюсь, для Красного Колпака я была бы легкой добычей.
...Можно обвинить меня в том, что Лавиния - моя Мери-Сью (хотя все образы создавались совместно и проговаривались их функции в романах), но Кристиан и Катрин - уж точно ни единым словом не мои персонажи, мои - только волшебные видения.
2. Деньги. У меня очень сложные отношения с деньгами.
Ненавижу, когда я отвечаю за чужие деньги, это ужас, чем быстрее я отдам деньги владельцу, тем легче мне будет. (Нет, это не к тому, чтобы друзья-иностранцы, за которых я получаю деньги в издательствах, мучились чувством вины и искали кого-то еще, кто получит их деньги; дело есть дело, и дальше все будет так же, тем более, что я люблю быть полезной хоть в чем-то; но всегда присутствует судорожное желание как можно скорее отдать чужие деньгивладельцам).
Ненавижу брать взаймы. Только у очень близких и только на кратчайший срок, как если в магазине мне не хватает для уплаты – но я уже сегодня переведу на карточку тому, кто мне дал… Впрочем, подобные ситуации крайне редки. Большую сумму, 300 долларов, я брала взаймы у ближайшей подруги Керуны. В 1998 году. И до сих пор ей очень благодарна.
Давать деньги взаймы тоже не люблю. Не откажу, но меня это напрягает.
И очень напрягает, когда слышу о ком-то, что он берет в долг и долго не возвращает.
Одна из самых жутких для меня книг - вернее, книжных саг - Софи Кинселла, книги про шопоголика. Героиня постоянно в долгах! А еще постоянно в магазинах. Два ужаса в одном.
3. Животные. Животных я жалею больше, чем людей. Не могу смотреть фильмы и читать книги, где животные страдают.
Мучаюсь, читая дореволюционные журналы и письма, главное светское развлечение – охота. Мучаюсь, видя охотничьи трофеи на стенах в замках. Эта часть ушедшей жизни меня пугает гораздо больше, чем жестокое обращение с детьми и бесправие женщин.
Особенно чувствительна я к теме собак. Собаки - мое все. За любовь к собакам я Некрасову прощаю его охотничий азарт.
Самое страшное произведение в моей жизни – рассказ Бунина «Последний день». Читала всего один раз, в юности, до сих пор помню в подробностях, словно фразы выжгли у меня в мозгу. Вот что я хотела бы забыть… Ластиком стереть из памяти. Насовсем. Но вот эту-то гадость забыть и не получится.
4. Слова. Надеюсь, хоть в этом пункте не растекусь мыслию по древу... Слова для меня важны. Может, потому что я ими работаю, ими питаюсь, ими развлекаюсь. Я понимаю, что не всем нравится выражать свои чувства (симпатию, дружбу, любовь) через слова, не все умеют, не все хотят, многим дискомфортно, и выражения всех этих чувств существуют и отлично считываются, даже когда - без слов. Но слова все же очень важны. Когда я слышу (или читаю - мне адресованное) облеченное в слова что-то... скажем, важное, выражение позитивных чувств ко мне, - это для меня важно, это я воспринимаю остро, словно через слово чувство сразу проникает в кровь (разумеется, я достаточно большая девочка, чтобы отфильтровать реальную симпатию от просто слов).
5. Одежда. Вернее, приобретение одежды. Я ничего – НИЧЕГО – не понимаю в одежде. Очень хочется наряжаться, уж старость близко, недолго наряжаться осталось, но я не понимаю, какие вещи мне идут, а какие нет, какие цвета идут, а какие нет, не умею комбинировать… Для меня идеально купить комплектом: вот эту кофточку с этими шальварами… А подбирать – мука мученическая.
Я вроде бы и люблю одежду, особенно если надену и вижу, что хорошо и мило. То есть, мне не все равно, что на мне надето. Но когда я оказываюсь в магазине, мой мозг просто парализует. Все эти вещи сливаются в единое цветовое пятно… Я только знаю, что я не люблю: ярко-розовый цвет, обтягивающие вещи (на себе), люрекс и пайетки.
При всем при этом люблю странную и причудливую одежду. Но совершенно, совершенно не умею сочетать.
И если мне попадается свитер, который мне идет, я способна купить несколько штук разных цветов. Да. У меня есть три одинаковых свитера (зеленый, темно-серый и светло-серый) и три одинаковых кофточки (кофейная, серая и зеленая).
А еще в магазинах много людей и орет музыка. Я там так быстро устаю и настолько полностью опустошаюсь, как нигде вообще. Магазины - какое-то вампирическое в плохом смысле место.
Кроме книжных, конечно. Но там обычно и музыка не орет.
Не знаю, было ли это интересно. Но я обещала, что напишу.
Я даже не уверена, что создатели флэшмоба имели в виду именно такие факты.