Ну вот, год Лошади наступил.
Жаль, нет в продаже книги Элизабет Гоудж "Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - очень люблю эту сказку, был бы повод ее подарить (кстати, в последний раз ее издавали, как "Тайну Лунной долины").
![LWH]( "LWH")
Но вот тут можно почитать: http://lib.ru/TALES/GOUDZH/loshadka.txt
А вот мой самый любимый кусочек из этой книги, пленивший меня навеки:
Марию следует описывать первой, потому что именно она героиня этой
истории. В лето Господне 1842 ей было тринадцать лет, она была не слишком
красива со своими странными серебристо-серыми смущающе-проникновенными
глазами, прямыми рыжеватыми волосами и тоненьким, бледным личиком с
приводящими ее в отчаянье веснушками. Несмотря на миниатюрность,
свойственную скорее феям, она держалась с достоинством и никогда не
сутулилась, а своими исключительно крошечными ножками просто-таки гордилась.
Она знала, что ножки -- ее главное достоинство, и потому, если было
возможно, проявляла куда больший интерес к башмачкам, чем к перчаткам,
платьям или шляпкам.
Башмачки, надетые на ней сегодня, были рассчитаны на то, чтобы выводить
из самого глубокого уныния. Они были сделаны из мягчайшей серой кожи,
отделаны по верху хрустальными бусинками и расшиты белоснежной овечьей
шерстью. В тот момент хрустальные бусинки разглядеть было нельзя, потому что
серое шелковое платье и теплая серая шерстяная пелерина, также отделанная
белой овечьей шерстью, доходили ей до лодыжек, но она-то знала, что бусинки
на месте, и мысль об этом придавала ей силы, что едва ли можно было
переоценить в этих тяжелых обстоятельствах.
Мысль о бусинках утешала ее, как в несколько меньшей степени и мысль о
фиолетовом пояске, которым была перевязана ее стройная талия под пелеринкой,
маленьком букетике фиалок, так глубоко заткнутом за ленту серой бархатной
шляпки, что он был почти не виден, и серых шелковых перчатках, украшающих
маленькие ручки, прячущиеся внутри большой белой муфты. Мария была истинной
аристократкой, совершенство того, что не на виду, оказывалось для нее даже
важнее, чем то, что было выставлено напоказ. Не то чтобы она не любила
выставлять себя напоказ. Нет-нет, конечно, любила. Она, даже одетая в серый
с фиолетовым траурный наряд, смотрелась весьма эффектно.
...И уже можно дарить волшебных лошадок. У меня прибережены две, заказанные еще до нового года. Теперь они могут отправиться к своим хозяйкам.
Жаль, нет в продаже книги Элизабет Гоудж "Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - очень люблю эту сказку, был бы повод ее подарить (кстати, в последний раз ее издавали, как "Тайну Лунной долины").
Но вот тут можно почитать: http://lib.ru/TALES/GOUDZH/loshadka.txt
А вот мой самый любимый кусочек из этой книги, пленивший меня навеки:
Марию следует описывать первой, потому что именно она героиня этой
истории. В лето Господне 1842 ей было тринадцать лет, она была не слишком
красива со своими странными серебристо-серыми смущающе-проникновенными
глазами, прямыми рыжеватыми волосами и тоненьким, бледным личиком с
приводящими ее в отчаянье веснушками. Несмотря на миниатюрность,
свойственную скорее феям, она держалась с достоинством и никогда не
сутулилась, а своими исключительно крошечными ножками просто-таки гордилась.
Она знала, что ножки -- ее главное достоинство, и потому, если было
возможно, проявляла куда больший интерес к башмачкам, чем к перчаткам,
платьям или шляпкам.
Башмачки, надетые на ней сегодня, были рассчитаны на то, чтобы выводить
из самого глубокого уныния. Они были сделаны из мягчайшей серой кожи,
отделаны по верху хрустальными бусинками и расшиты белоснежной овечьей
шерстью. В тот момент хрустальные бусинки разглядеть было нельзя, потому что
серое шелковое платье и теплая серая шерстяная пелерина, также отделанная
белой овечьей шерстью, доходили ей до лодыжек, но она-то знала, что бусинки
на месте, и мысль об этом придавала ей силы, что едва ли можно было
переоценить в этих тяжелых обстоятельствах.
Мысль о бусинках утешала ее, как в несколько меньшей степени и мысль о
фиолетовом пояске, которым была перевязана ее стройная талия под пелеринкой,
маленьком букетике фиалок, так глубоко заткнутом за ленту серой бархатной
шляпки, что он был почти не виден, и серых шелковых перчатках, украшающих
маленькие ручки, прячущиеся внутри большой белой муфты. Мария была истинной
аристократкой, совершенство того, что не на виду, оказывалось для нее даже
важнее, чем то, что было выставлено напоказ. Не то чтобы она не любила
выставлять себя напоказ. Нет-нет, конечно, любила. Она, даже одетая в серый
с фиолетовым траурный наряд, смотрелась весьма эффектно.
...И уже можно дарить волшебных лошадок. У меня прибережены две, заказанные еще до нового года. Теперь они могут отправиться к своим хозяйкам.