Иллюстрация Йона Бауэра
Датская баллада в двух версиях перевода
Первая версия мне больше нравится с литературной точки зрения, как стихотворение. Зато в другой больше конкретики, что кто сделал, она чётче в вопросах фактов.
Примечание:
В балладе играет важную роль сказочный мотив, основанный на вере в магическую силу называния по имени: когда на героя находит приступ ярости, он непобедим, но как только его называют по имени, этот приступ проходит. Баллада представлена и в шведской традиции.
Источник — «Скандинавская баллада». Издательство «НАУКА», 1978 г.
Горе Хилле
Сидела и шила Хилле, —
Мое горе знает Бог —
Так худо нигде не шили.
Кроме Бога, никому не понять моих тревог.
Шелком стала она покрывать,
Что надо золотом вышивать.
Золотом стала покрывать,
Что надо шелком вышивать.
Служанка знать королеве дает,
Что Хилле нынче худо шьет.
Королева накинула мех,
Пошла посмотреть, что там за грех.
«Хилле, нынче твой шов нехорош.
Скажи, отчего ты худо шьешь?
Можно подумать по шитью,
Что кто-нибудь радость сгубил твою».
«Прошу посидеть со мной госпожу,
Я все мое горе расскажу.
Мой добрый отец был королем,
А мать, королева, вела его дом.
Отец оказал мне почет большой,
Двенадцать рыцарей шли за мной.
Отец им велел мою честь хранить,
Но я дала себя соблазнить.
Герцог Хильдебранд звался он,
Его ожидал английский трон.
Хотели мы покинуть страну,
На двух конях мы везли казну.
Мы к ночи приехали на ночлег
И наших коней сдержали бег.
Но семеро братьев настигли меня,
Ломали дверь, сестру кляня.
Мой милый меня по щеке потрепал:
„Назовешь мое имя — и я пропал.
Я не погибну, хоть буду в крови,
Только по имени не назови”.
Он выхватил меч, на меня взглянул
И двери он настежь распахнул.
Он первый приступ мечом отбил
И всех моих братьев зарубил.
Потом второй он приступ отбил,
Отца и зятьев мечом зарубил.
„О Хильдебранд, удержи свой меч!
Мой младший брат не должен лечь.
Он скорбную весть домой отвезет,
Что много стало вдов и сирот”.
Слова мои прозвучали, как гром,
Израненный Хильдебранд пал ничком.
Младший брат меня за руку взял,
Седельным ремнем меня связал.
Он волосы мои распустил,
Ими меня к седлу прикрутил.
Плыть через самый глубокий пруд
Его коню это было не в труд.
На самый маленький из корней
Кровь лилась из ноги моей.
Брат меня к нашему замку привез,
Там мать ждала, не скрывая слез.
Меня удавить не позволила мать,
Велела она меня продать.
Пошел на колокол доход,
На церкви Марри колокол тот.
Ударил колокол, как зарыдал,
И сердце матери разорвал».
Хилле рассказ не кончила свой,
Она упала неживой.
Она превратилась в холодный прах —
Мое горе знает Бог —
У королевы на руках.
Кроме Бога, никому не понять моих тревог.
("Горе Хилле", датская народная баллада, пер. Игн. Ивановского.)
The Meeting on the Turret Stairs was painted by the Irish artist F. W. Burton.
Горе Хиллелиль
Хиллелиль шила, потупя взор.
Ошибками так и пестрел узор.
Нить золотую в иголку
Вдевала там, где быть шелку.
Где надо золотом шить —
Брала шелковую нить.
Сперва королева прислужницу шлет:
«Скажи, что Хиллелиль худо шьет!»
Затем, надев капюшон меховой,
Идет к ней по лестнице винтовой.
«Хиллелиль, я не могу постичь,
С чего ты нашила такую дичь?
Шьешь ты золотом вкривь и вкось.
Узор у тебя получился — хоть брось!
Всякий, взглянув на твое шитье,
Скажет: «Ей постыло житье!»
«Сядь поближе ко мне, королева!
Выслушай повесть мою без гнева.
Отец у меня королевством владел.
На мать он златую корону надел.
Достойные рыцари — дважды по шесть —
День и ночь стерегли мою честь.
Тут соблазнил меня рыцарь один.
То был короля Британии сын.
Как поддалась я соблазну — бог весть,
Но герцог Хильдебранд взял мою честь.
Везли наше злато два коня.
На третьем он увозил меня.
Туда примчали нас к вечеру кони,
Где скрыться чаяли мы от погони.
Но братьев моих златокудрых семь
Встревожили стуком ночную темь.
Сказал он: «Ради нашей любви,
Меня по имени ты не зови!
Меня по имени ты не зови,
Если даже увидишь лежащим в крови.
Не называй мое имя вслух,
Покуда не испущу я дух!»
Еле успев меня остеречь,
Он выскочил вон, обнажив свой меч.
Первый раз он рубнул сплеча —
Семь братьев легли от его меча.
Рубнул он снова, что было сил,—
Родного отца моего подкосил.
Зятьев одиннадцать подле тестя
Мечом своим уложил на месте!
Я крикнула: «Хильдебранд, погоди!
Брата меньшого ты пощади!
Матушке пусть привезет он весть,—
Пусть ей поведает все, как есть!»
В этот миг, мечами изранен,
Хильдебранд упал, бездыханен.
За белые руки схватил меня брат,
Подпругой седельной скрутил их трикрат.
Кудрями златыми к луке седла
Меня привязал он для пущего зла.
Братнин конь переплыл поток.
Был он, как никогда, глубок!
Кровь моя по дороге к замку
Окрасила каждый бугор и ямку.
Матушка у ворот поместья
Скорбного дождалась известья.
Брат бы замучил меня, но мать
Его умолила меня продать.
У церкви Марии, под звон колокольный,
Меня объявили рабой подневольной.
Как только ударили в колокол медный,
Сердце разбилось у матери бедной».
Едва конец наступил рассказу,
Замертво Хиллелиль рухнула сразу.
Когда подхватила ее королева,
Была на руках у ней мертвая дева.
Перевод Веры Потаповой. Примечания Б. Ерхова.
Источник: Датские народные баллады. — М.: Художественная литература, 1980.