Время летит с пугающей скоростью.
Давно ли мы делали первые выползки на дачу, радовались пронзительно-чистому воздуху, к которому последние лепешки снега, еще на растаявшие в тени деревьев, добавляли что-то почти альдегидное, как в старых духах Chanel №5, самая-самая верхушка аромата - вот именно так пахнет... С трудом открывали замок на калитке, в который раз решая, что надо купить новый, и я радовалась россыпи голубых цветов, имени которых я не знаю, но знаю, что они весной появляются первые, и что никто у нас на участке их не сажал, самозародились. Открывали выстуженный за зиму дом, проветривали подушки и одеяла, и начиналось...
Дачный сезон.
Мои бессонные ночи на даче, когда я тихо встаю и гуляю по участку.
Бессонные ночи у меня и в городе случаются. Тогда я иду на кухню читать или писать, а когда тепло – на лоджию, и иногда встречаю рассвет над городом.
Но на даче можно выйти из домика – и вокруг будет совсем другой мир. В зависимости от месяца.
Летние ночи – они очень разные.
Июньские ночи, которых почти и нет, только стемнело и все заснули, я вышла - а уже светает, уже начался новый день, и можно уже и не ложиться, а постоять и послушать, как соловьи с лягушками соревнуются в любовных ариозах и хоралах, и пожалеть о своем возрасте, и порадоваться, что я все же успела что-то... Получить доказательство, что любовь - существует. Доказательство придет не извне, а изнутри, под пение соловьев и лягушек. Любовь существует – и все тут. И еще в июньские ночи сами собой вспоминаются забытые стихи. Это странное явление, но оно есть.
Я здесь, я здесь! Крутом царит прохлада,
Луна торжественно взирает с трона
В сопровожденье свиты звездных фей…
Но темен сумрак сада…
Лишь ветерок, чуть вея с небосклона,
Доносит отсветы во мрак ветвей.
Цветы у ног ночною тьмой объяты,
И полночь благовонная нежна,
Но внятны все живые ароматы,
Которые в урочный час луна
Дарит деревьям, травам и цветам,
Шиповнику, что полон сладких грез…
Июльские ночи - теплые, ласковые, все отдыхает о жары, растения тоже отдыхают и щедро делятся ароматом: шиповника, пионов, смородинового листа, скошенной днем травы. Комары пытаются все испортить, но им не удается. Я навещаю наперстянку (а вдруг, ну, а вдруг именно сегодня ночью рядом с наперстянкой произойдет что-то интересное?..), но конечно же, это только наперстянка, высокие узкие цветы в жаркой темноте. Надышавшись июльской ночью удается легко заснуть.
Август. Любимый месяц. Тихий и сладкий. Небо становится похожим на изукрашенный звездами мозаичный купол в какой-то из римских церквей. Темнота. Тишина. Звездопад - если повезет увидеть. В этом году не повезло. В этом году у меня вообще был неправильный август. Безумный.
И вот - уже все. Лето, которого так ждали, безнадежно, непоправимо кончилось. Днем – радуют яркие краски: помятые многоцветные астры и мои любимые оранжевые цветы, бархатцы и настурции, и еще – совершенно волшебный на вид мухомор, настолько красивый, что кажется ювелирным… Я все еще мучаюсь бессонницей (так было и будет всегда). Я надеваю флисовые брюки, шерстяную куртку, кроссовки на босу ногу и иду в непроглядную чернильную темень, даже фонарь на углу участка не спасает. Кажется, сейчас в сентябре холоднее и темнее, чем должно быть. Тишина восхитительна, божественная, тише церковной, всегда наполненной шепотами, абсолютная, блаженная тишина, но в воздухе уже пахнет зимой. Или по крайней мере - поздней осенью.
"Зима близко"
Она у нас всегда близко.
Но в этой холодной беззвучной темноте как-то удивительно хорошо. Что с открытыми, что с закрытыми глазами я с одинаковым успехом не споткнусь о знакомый камень - и стукнусь лбом о слишком низко свисающее яблоко. Твердое и холодное.
В такой темноте хорошо разговаривать с вымышленными друзьями, ангелом-хранителем или душой усопшего дорогого человека. Кому что требуется. На беззвучное "Ты здесь?" - кто-то непременно откликнется: "Да".
Главное - не оборачиваться, не вглядываться в темноту.
Но еще одно лето прошло.
Еще одно неповторимое лето моей единственной и неповторимой жизни.
Слишком быстро, а я так люблю лето.
Мне бы хотелось заточить одно мое лето в волшебный стеклянный шар, перекатывать его на ладони и любоваться переливам: июнь, июль, август. Мне бы хотелось запах каждой из этих ночей держать во флаконе, как духи.
Наверное, если приехать на дачу в конце октября, накануне Самайна, и выйти ночью, то можно произнести вслух это мое с детства безнадежно-ждущее: "Ты здесь?"
Все равно уже никаких соседей нет нигде. И тот, кто откликнется из-за спины, будет уж точно не сосед-алкаш, мающийся головной болью и уныло бродящий в ночи по участку, а кто-то не из числа живущих. Это будет кто-то другой, кто-то очень другой… Могу же я иногда помечтать, правда?
Но уж очень холодно тут в октябре и неуютно.
И еще - страшно: а вдруг не откликнется никто? Вдруг – даже на Самайн – никого нет? Там, в темноте, по ту сторону реальности.
Просмотрела фотографии в телефоне. У меня их немного. Я не люблю фотографировать, потому что не умею делать это хорошо. А если я что-то не умею делать хорошо, то лучше и вовсе этого не делать.
Но нашла те самые голубые цветочки. Ладно, цветочки можно. Зря я не сфотографировала мухомор.
...Цветочки упорно запощиваются кверх ногами. Не могу понять, почему. Ну, значит, не судьба. В конце концов, фото - не шедевр, и все без него вполне счастливо обойдутся.
Давно ли мы делали первые выползки на дачу, радовались пронзительно-чистому воздуху, к которому последние лепешки снега, еще на растаявшие в тени деревьев, добавляли что-то почти альдегидное, как в старых духах Chanel №5, самая-самая верхушка аромата - вот именно так пахнет... С трудом открывали замок на калитке, в который раз решая, что надо купить новый, и я радовалась россыпи голубых цветов, имени которых я не знаю, но знаю, что они весной появляются первые, и что никто у нас на участке их не сажал, самозародились. Открывали выстуженный за зиму дом, проветривали подушки и одеяла, и начиналось...
Дачный сезон.
Мои бессонные ночи на даче, когда я тихо встаю и гуляю по участку.
Бессонные ночи у меня и в городе случаются. Тогда я иду на кухню читать или писать, а когда тепло – на лоджию, и иногда встречаю рассвет над городом.
Но на даче можно выйти из домика – и вокруг будет совсем другой мир. В зависимости от месяца.
Летние ночи – они очень разные.
Июньские ночи, которых почти и нет, только стемнело и все заснули, я вышла - а уже светает, уже начался новый день, и можно уже и не ложиться, а постоять и послушать, как соловьи с лягушками соревнуются в любовных ариозах и хоралах, и пожалеть о своем возрасте, и порадоваться, что я все же успела что-то... Получить доказательство, что любовь - существует. Доказательство придет не извне, а изнутри, под пение соловьев и лягушек. Любовь существует – и все тут. И еще в июньские ночи сами собой вспоминаются забытые стихи. Это странное явление, но оно есть.
Я здесь, я здесь! Крутом царит прохлада,
Луна торжественно взирает с трона
В сопровожденье свиты звездных фей…
Но темен сумрак сада…
Лишь ветерок, чуть вея с небосклона,
Доносит отсветы во мрак ветвей.
Цветы у ног ночною тьмой объяты,
И полночь благовонная нежна,
Но внятны все живые ароматы,
Которые в урочный час луна
Дарит деревьям, травам и цветам,
Шиповнику, что полон сладких грез…
Июльские ночи - теплые, ласковые, все отдыхает о жары, растения тоже отдыхают и щедро делятся ароматом: шиповника, пионов, смородинового листа, скошенной днем травы. Комары пытаются все испортить, но им не удается. Я навещаю наперстянку (а вдруг, ну, а вдруг именно сегодня ночью рядом с наперстянкой произойдет что-то интересное?..), но конечно же, это только наперстянка, высокие узкие цветы в жаркой темноте. Надышавшись июльской ночью удается легко заснуть.
Август. Любимый месяц. Тихий и сладкий. Небо становится похожим на изукрашенный звездами мозаичный купол в какой-то из римских церквей. Темнота. Тишина. Звездопад - если повезет увидеть. В этом году не повезло. В этом году у меня вообще был неправильный август. Безумный.
И вот - уже все. Лето, которого так ждали, безнадежно, непоправимо кончилось. Днем – радуют яркие краски: помятые многоцветные астры и мои любимые оранжевые цветы, бархатцы и настурции, и еще – совершенно волшебный на вид мухомор, настолько красивый, что кажется ювелирным… Я все еще мучаюсь бессонницей (так было и будет всегда). Я надеваю флисовые брюки, шерстяную куртку, кроссовки на босу ногу и иду в непроглядную чернильную темень, даже фонарь на углу участка не спасает. Кажется, сейчас в сентябре холоднее и темнее, чем должно быть. Тишина восхитительна, божественная, тише церковной, всегда наполненной шепотами, абсолютная, блаженная тишина, но в воздухе уже пахнет зимой. Или по крайней мере - поздней осенью.
"Зима близко"
Она у нас всегда близко.
Но в этой холодной беззвучной темноте как-то удивительно хорошо. Что с открытыми, что с закрытыми глазами я с одинаковым успехом не споткнусь о знакомый камень - и стукнусь лбом о слишком низко свисающее яблоко. Твердое и холодное.
В такой темноте хорошо разговаривать с вымышленными друзьями, ангелом-хранителем или душой усопшего дорогого человека. Кому что требуется. На беззвучное "Ты здесь?" - кто-то непременно откликнется: "Да".
Главное - не оборачиваться, не вглядываться в темноту.
Но еще одно лето прошло.
Еще одно неповторимое лето моей единственной и неповторимой жизни.
Слишком быстро, а я так люблю лето.
Мне бы хотелось заточить одно мое лето в волшебный стеклянный шар, перекатывать его на ладони и любоваться переливам: июнь, июль, август. Мне бы хотелось запах каждой из этих ночей держать во флаконе, как духи.
Наверное, если приехать на дачу в конце октября, накануне Самайна, и выйти ночью, то можно произнести вслух это мое с детства безнадежно-ждущее: "Ты здесь?"
Все равно уже никаких соседей нет нигде. И тот, кто откликнется из-за спины, будет уж точно не сосед-алкаш, мающийся головной болью и уныло бродящий в ночи по участку, а кто-то не из числа живущих. Это будет кто-то другой, кто-то очень другой… Могу же я иногда помечтать, правда?
Но уж очень холодно тут в октябре и неуютно.
И еще - страшно: а вдруг не откликнется никто? Вдруг – даже на Самайн – никого нет? Там, в темноте, по ту сторону реальности.
Просмотрела фотографии в телефоне. У меня их немного. Я не люблю фотографировать, потому что не умею делать это хорошо. А если я что-то не умею делать хорошо, то лучше и вовсе этого не делать.
Но нашла те самые голубые цветочки. Ладно, цветочки можно. Зря я не сфотографировала мухомор.
...Цветочки упорно запощиваются кверх ногами. Не могу понять, почему. Ну, значит, не судьба. В конце концов, фото - не шедевр, и все без него вполне счастливо обойдутся.